Дар писательства прорезался у него благодаря странному стечению обстоятельств: он написал заметку о книге Курта Воннегута «Колыбель для кошки» в стенную газету «Леонардо». Заметка была внушительной – 16 листов, но и газета факультета психологии славилась на весь Ленинград своими чудовищными размерами и левой ориентацией. Сережа уверял, что видел людей, которые приходили специально на Красную, 60, чтобы прочитать эту газету… Так продолжалось до тех пор, пока не появился некто важный из Театра драмы и комедии на Литейном, 4, и, показав удостоверение, не снял ее.
    Статья называлась очень длинно: «Нравственная эволюция, которой не бывает, или черный юмор Курта Воннегута. Книга «Колыбель для кошки». Открытое письмо Арчибальду Честертону от 5 марта 1973 г.». Именно после нее он проснулся знаменитым. Так родился писатель, поэт, эссеист Николай Апостолович Панин. Духовный пастырь пишущей братии середины семидесятых годов.
    Покинув Ленинград, он окажется в Донецке, начнет издавать свои рукописи «исключительно для домашнего употребления!», будет одаривать ими своих друзей, а образец дарственной надписи мог выглядеть бы и так: «Это – первый пароксизм юношеского кокетства: его называют духовностью. Это – эстетизм против эстетизма. Это – скепсис. Но невежество – жестокость юности. Жестокость проходит, даже если невежество остается. Ее заменяют те вещи, которые ее заменяют. А заменяют жестокость юности – нежность к тем, кто понимает тягости ее истоков».
    Хочу заметить, что все самое существенное было написано им в возрасте чуть более двадцати…