ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ "ДИКОЕ ПОЛЕ. ДОНЕЦКИЙ ПРОЕКТ"

Поле духовных поисков и находок. Стихи и проза. Критика и метакритика. Обзоры и погружения. Рефлексии и медитации. Хроника. Архив. Галерея. Интер-контакты. Поэтическая рулетка. Приколы. Письма. Комментарии. Дневник филолога.

Сегодня пятница, 26 апреля, 2024 год

«ДИКОЕ ПОЛЕ»

В БУЛГАКОВСКОМ ДОМЕ

Да-да, дорогой читатель! Смятение и паника царили на первом этаже культурно-просветительского центра «Булгаковский дом», ибо САМ ПРОФЕССОР, автор «Астрального романа «Мастер», мистический главный ре- дактор донецкого проекта маэстро Александр Кораблёв со своей свитой появились на шатких помостах помещения бывшего жилтоварищества…

Причем, конечно, впервые это произошло инкогнито! На апрельском праздновании 200-летия благословенного Николая Васильевича Гоголя иностранец-консультант наведывался в сие здание, но, увидев афишу с фамилией легендарного сыщика Леонида Паршина, — автора «Чертовщины в американском посольстве» — понял, что место пока занято на санитарную обработку мозгов посетителей… А вот теперь, в августе, кажется, случился подходящий момент для прояснения «квартирного вопроса»…

Итак, никто не мог достоверно сказать, каким образом состоится сеанс черной магии с разоблачением. Впрочем, профессор намекнул ведущей Бенгальской-Горпенко, подарив коробку конфет «Варьете», что ей-то грозит лишиться головы вслед за Берлиозом-Аннинским, который по этой причине (а, скорее из-за предусмотрительной осторожности!) не посетил сей незабываемый вечер, но, то ли Бенгальская-Горпенко увлеклась ролью конферансье, то ли старалась отдалить страшные предчувствия от встречи со свитой, видно было, что она бесстрашно изображала из себя радушную хозяйку салона и координатора…

Дальнейшие события разворачивались столь стремительно, что могли соперничать с фантастической погоней Бездомного за шайкой профессора. Нет, дорогие мои, те, кто не присутствовал на сеансе этой магии донецкого интеллектуального проекта, никогда не смогут понять, как после мистического откровения Александра Кораблёва об истоках явления журнала «Дикое поле» и рассказе об авторах на всех континентах Земли (кроме Антарктиды), вдруг раздался… бодро-издевательский стишок поющего олигарха Вадима Гефтера (надо разъяснить сову…) Он, видите ли, готовился к встрече в «нехорошей квартире», а попал на собрание «жилтоварищества». Зрители напряжённо затихли, опасаясь резкого завершения программы без обещанных червонцев удовольствий, но олигарх умело подцепил гитару, как моряк путану, и погрузил алчущих в донецкий азартный сленг…

Грохот аплодисментов обвалил тишину, в которую пытался протиснуться Котик Бегемотик — Вилли Мельников. Сие прозвание было даровано ему в шестилетнем возрасте самой Маргаритой — Еленой Сергеевной Булгаковой, когда мальчуган-иностранец приходил со своей бабушкой в гости к вдове Михаила Булгакова… Он повзрослел и оброс многочисленными языками (ста тремя!) как богатой шерстью!

После залихватских уличных бряцаний Гефтера-Азазелло верлибровые гобелены слушались, словно пение птицы Сирин: изысканно и непонятно, смешно и грустно!

Сколько раз доводилось слушать это вдохновенное колдование, когда поэт облачался в расписной халат и превращался в сплошное разнотембровое звучание, окуная сознание в тёмные воды подсознания…. А сейчас, какой-то помолодевший и нежный, вернувшийся из очередной поездки, он говорил с публикой как с маленьким ребёнком, словно просовывая в его розовый ротик лакомые крошечные леденцы…

Гелла — Елена Зейферт была совершенно бесподобна в очках, с медленными движениями, в плавности древних голосовых перекличек, напоминая ту часть программы, когда женская половина повалила на сцену в открывшийся магазин с редкими ароматами духов, в диковинных фасонах нарядов, в изысканных моделях женских туфелек…. Ах, право, даже и не поверишь, что сия современная Сафо — учёная дама, обременённая докторской степенью!

Да, публика, изучающая не червонцы, а информационные листочки, запечатлевшие облик иностранного профессора Воланда — Кораблёва, имела уникальную возможность точно свидетельствовать о том самом консультанте, потому как его портрет был у них перед глазами… Хотя, дорогие мои, я потом, когда откровенно говоря, было уже поздно, пыталась спросить приметы у одной дамы-филолога, но — увы! — ничего вразумительного от этой в высшей степени дотошной особы я не смогла узнать, хотя она строго ссылалась на свою МГУ-вскую филологическую школу! Что ж, университеты — университетами, а профессор и не таких специалистов запутывал! Тем более что свита у него — штучная! Уж поверьте, выход Коровьева-Иртеньева, совершенно вскружил головы публики, застывшей с открытыми ртами, ловя ехидно-иронические всплески поэтических хитросплетений! Ну, просто затянул нас всех одним ремешком и положил свой творческий карман!

Что касается, Кочеткова — этот человек-оркестр мог соперничать со всеми музыкантами на Балу: и Штраус, и Джаз, и балалайки! Виртуоз — волшебник, загадочный и равнодушный, отчаянно печальный и беспредельно-весёлый, завертевший обалдевшую публику, уставшую что-либо соображать и понимать! Знай наших! Ай да, профессор! Правда, на Вас потом навались авторы с книгами и предложениями, с автографами и визитками! Но Вас-то этим не удивишь! Но жилтоварищество поднату- жилось и выдало… подарок: даёшь «Мастера и Маргариту»!!!!!!! Оператор Артём Задикян едва успел запечатлеть, как…

Вроде и поговорить не успели, а свита и профессор исчезли…

Но след остался! Профессор подарил нам, «Булгаковскому дому», последний номер № 12 журнала «Дикое поле» и свой «астральный роман». Значит, всё-таки 4 августа нас посетили именно «ОНИ»? А, может, это сон? «Маэстро, урежьте марш!!!» 

Поля, отмеченные * звёздочкой, необходимо заполнить!

Ваше имя*
Страна
Город*
mailto:
HTTP://
Ваш комментарий* Осталось символов