Интеллектуально-художественный журнал 'Дикое поле. Донецкий проект' ДОНЕЦКИЙ ПРОЕКТ Не Украина и не Русь -
Боюсь, Донбасс, тебя - боюсь...

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ "ДИКОЕ ПОЛЕ. ДОНЕЦКИЙ ПРОЕКТ"

Поле духовных поисков и находок. Стихи и проза. Критика и метакритика. Обзоры и погружения. Рефлексии и медитации. Хроника. Архив. Галерея. Интер-контакты. Поэтическая рулетка. Приколы. Письма. Комментарии. Дневник филолога.

Сегодня воскресенье, 03 ноября, 2024 год

Жизнь прожить - не поле перейти
Главная | Добавить в избранное | Сделать стартовой | Статистика журнала

ПОЛЕ
Выпуски журнала
Литературный каталог
Заметки современника
Референдум
Библиотека
Поле

ПОИСКИ
Быстрый поиск

Расширенный поиск
Структура
Авторы
Герои
География
Поиски

НАХОДКИ
Авторы проекта
Кто рядом
Афиша
РЕКЛАМА


Яндекс цитирования



   
«ДИКОЕ ПОЛЕ» № 1, 2002 - ОТКУДА МЫ? КТО МЫ? КУДА ИДЕМ?

Кораблев Александр
Украина
Донецк

"Родомысл" в Москве

Эти стенограммы - не для прочтения.
Они - как граффити на стенах -
для фона,
зудящего или царапающего,
для ощущения неодиночества
и небессмысленности затеянного дела. Читать это, право же, не стоит -
потому и слова, самоуничижаясь, уменьшились до невозможности
понимать их всерьез.
Хотя и не самоуничтожились...
Но это не значит,
что сказанное на ветер
было сказано напрасно.


    21 декабря 2001 года в уютном конференц-зале Украинского культурного центра, что на Арбате, состоялась презентация журнала «Родомысл».

    В приветственном слове, произнесенном на украинском и русском языках, Ю.Н.Василенко <заместитель генерального директора УКЦ> выразил надежду, что представляемый журнал будет способствовать развитию и укреплению культурных связей между Украиной и Россией.
    Владимир Пимонов <московский редактор журнала> начал свое выступление со стихотворения донецкой поэтессы, которое стало эпиграфом к 1-му выпуску журнала и камертоном дальнейших его выпусков:
                    Дождь идет в провинции, плачутся там, ссорятся.
                    Дождь идет. Провинция мучится бессонницей.
                    Все в Москву ей хочется, все куда-то тянется.
                    За вагоном кинется, всхлипнет и останется...

    Вот так же, заключил он с горечью, хотели приехать в Москву, на эту встречу, донецкие авторы, представленные в «Родомысле», но, к сожалению, приехать смог только один...
    Александр Кораблев <донецкий редактор журнала>. Время, когда книг было мало и они вызывали благоговейные чувства, осталось в далеком прошлом. Время, когда книг снова будет мало, - еще в отдаленном будущем. А сейчас мы переживаем время, когда книг очень много, и они, чтобы быть прочитанными, вынуждены предлагать себя. Делается это по-разному: крикливо и заискивающе, требовательно и вкрадчиво, нагло и робко - кто как умеет. Это сказывается на качестве искусства. Искусство унижается, изменяет своему высокому предназначению.
    Журнал «Родомысл» задуман и возник как журнал провинциальной культуры. Провинциальной не в том обиходном смысле, что она консервативнее, инертнее и тем самым ущербнее столичной. Провинциальной мы называем литературу, которая находится в тени, вдали от огней главного города. Это литература, которую мы не знаем, которая хранит молчание, хранит достоинство. Которая не может или не хочет продавать себя. Нам казалось, что эта литература - наша надежда, наше будущее.
    Но жизнь имеет обыкновение вторгаться в наши замыслы. Мой соредактор, Володя Пимонов, оказался в Москве, и вскоре здесь образовалась московская редакция журнала, в которую вошли Евгений Яблоков (доктор филологических наук, один из лучших исследователей творчества М.А.Булгакова), Тамара Дуларидзе (кинорежиссер и кинокритик), Александр Жданов (автор и исполнитель своих песен), Наталья Аксенова (оригинальный художник). А сейчас формируется еще и киевская редакция. Не припомню, были ли когда-нибудь подобные прецеденты.
    Пришлось переосмысливать и концепцию журнала, и понятие «провинция». Ведь провинциальной может быть и столица. Как сказал один русский философ, провинциально то, что далеко от Бога.
    В начале прошлого века поэт писал: «Улица корчится безъязыкая». Сейчас, в начале нового века, мы видим: «Провинция корчится безъязыкая». Мы хотели бы дать ей голос, возможность высказаться. Мы знаем: ей есть что сказать.
    Александр Жданов. Друзья мои, честно говоря, до последней секунды я не знал, о чем я буду говорить и что я буду говорить. Честно говоря, и сейчас не знаю. Дело в том, что в последнее время мне все чаще кажется, что я уже умер. Что я давно перешагнул за черту, из-за которой докричаться, что-то сказать и быть понятым уже невозможно. И для того, чтобы в этом убедиться, достаточно включить радио, нажать кнопку телевизора, подойти к книжному развалу, купить газету - и сразу же поймешь, что всё, чем ты жил, на чем был воспитан, сейчас не просто не нужно, - сейчас с какой-то бешеной и агрессивной энергией отторгается. «Не убий»? - Милый мой, да посмотри сводку новостей. «Не укради»? - Оглянись вокруг: кто благоденствует? Тот, кто украл. И так далее - все заповеди...
    Но мы говорим сегодня о журнале «Родомысл». Так вот, когда я прочел в одном из номеров журнала стихи Натальи Хаткиной, прозу Владимира Рафеенко... поверьте, назвать можно и больше имен... я понял, что заповеди Христовы еще слышны, что дух Пушкина, Достоевского, Чехова жив, а значит - жив и я.
    Евгений Яблоков. Здесь, конечно, я выступаю не как исследователь Булгакова - хотя в этом качестве вспомнил как минимум один прецедент существования двух редакций одного издания в разных городах: была в 1920-е годы газета «Накануне» с редакциями в Москве и Берлине (правда, сравнение с этой газетой не очень комплиментарно, ибо она поощрялась Советской властью с определенными целями).
    Слушая стихотворение, с которого сегодня началась наша встреча, думал вот о чем: слова «провинция», «провинциальность» весьма притягательны, поскольку, в силу известных процессов, население всех наших крупных городов в первом и втором поколениях на 90% «провинциально» - это выходцы из деревень и маленьких городков; и память об этом присутствует на генетическом уровне, так что напоминание о провинции всегда найдет отклик... Но вместе с тем «провинциальность» - вещь довольно опасная, это одна из болезней современной, и не только современной, российской жизни: стремление «в центр» и пренебрежение «периферией». Соответственно, бывает «провинциальность» смиренная, а бывает - агрессивная; но это две стороны одной медали: комплекс неполноценности, который все время «болит» и заставляет тянуться если не в столицу, то «за столицей» (конечно, в широком смысле этого слова; я не только Москву имею в виду), а если это по каким-то причинам не получается, толкает на агрессию, на поведение по модели «унижение паче гордости»: мол, в гробу мы вас там видали, в столице, и т.д., и т.д.
    Журнал «Родомысл», как вы, наверное, почувствовали, находится в стадии становления (вот сейчас вторая редакция напластовалась, намечается третья - как годичные кольца на дереве), и ему неминуемо придется выбирать: культивировать ли в дальнейшем одну провинциальность, маргинальность, непохожесть на журналы «столичного» типа - либо подтягиваться к некоей «столичной» модели, более или менее успешной. Думаю, что первый вариант гораздо предпочтительней, хотя он очень нелегок в осуществлении, ибо есть опасность эклектизма, безликости, отсутствия «стержня».
    Мне кажется (и этим я отчасти занялся), что подобный журнал должен ставить одной из важных своих задач привлечение авторов из возможно большего числа регионов - России, Укр аины и т. д.: чтобы «провинциальная» локальность уравновешивалась широтой географии. Но , кстати, выискивая авторов по разным городам, я столкнулся с интересным явлением: некоторые из них, вовсе не широкоизвестные (скорее даже неизвестные), услышав, что им предлагают опубликоваться в некоем журнале «Родомысл», издающемся в Донецке, извините, кривят физиономию и спрашивают: а чё это, вааще, такое? я вот хочу, говорят, в «Новый мир»; гонорар хочу, опять же, большой, а Донецк меня не интересует... Интересное явление, по-моему (к вопросу о «смиренности»-«агрессивности»). Но, по счастью, далеко не все авторы такие; а работа по налаживанию контактов, по-моему, очень важна, и ее обязательно надо продолжать.

    Тамара Дуларидзе. Призываю всех меня перебивать, задавать вопросы, возвращать к недосказанному... Не надо обвинять выдающихся и маловыдающихся авторов в том, что они не хотят печататься в журнале, который выходит в неизвестном месте, и неизвестно, продается ли, а стало быть, денег не платят, и, стало быть, ани денег, ани славы, и даже нет того, ради чего человек приносит свое детище на суд - никто никакими гнилыми помидорами его не закидывает, и «Новый мир» не кричит: «Закройте «Родомысл»!» Мне кажется, нам нужно быть менее милыми.
    А.Ж. Менее смиренными?
    Т.Д. Нет, между смирением и покорностью есть большая разница. Смирение пусть будет, и оно должно быть обращено к авторам. Мы не можем платить. Пока. Но мы должны быть на это направлены.
    Насколько я понимаю, идея этого журнала возникла совершенно обязательно. Такой журнал надо делать, и не один. Не знаю, как на Украине, но в России нет журналов, которые бы специально занимались представлением и осмыслением современной прозы. Посмотрите, что произошло с большой русской литературой: Россия вся оказалась в эмиграции. Посмотрите, что читается: Набоков, большие и малые писатели-эмигранты... Эмиграция - это подведение итогов. Это приведение в порядок всего, что накопилось. Эмиграция не имеет творческих импульсов. Пусть кто-нибудь назовет какое-нибудь имя, кроме Улицкой, которое появилось в последнее время, кто сказал бы что-то новое...
    Дмитрий Кузьмин <литературный критик>. Имен тридцать мы бы вам, конечно, назвали, но это будет тема совсем другого вечера.
    Т.Д. Начнем с этого. Сделайте, дайте нам этот обзор. Но чтобы он был свежим, чтобы в нем не было каких-то закодированных смыслов, кем-то установленных рангов, кто где стоит, кого с кем положат, и чтобы это каким-то образом говорило мне о сегодняшнем дне литературы.
    Иван Белокрылов <поэт, переводчик>. Я расскажу, как началось мое знакомство с журналом «Родомысл». Рано утром я вышел на работу, взял пакет с почтой, сажусь в метро, открываю пакет - журнал. Начинаю читать - и проезжаю станцию, на которой должен выходить. Снова сажусь, еду обратно - и снова проезжаю. Опаздываю на деловую встречу. И тогда пишу письмо редактору, моему давнему другу:
                    Володя, чтоб ты был здоров!
                    Внук Пимена, сын касожий,
                    Как ты посмел на пир богов
                    Прийти с разбойничьею рожей...

    Потом я читал 2-й, 3-й номер, и сейчас 4-й передо мной, но, честно скажу, впечатление от 1-го было самым большим и ярким. Хотя, когда я тогда читал, мне казалось, что и это, и то надо было сделать не так, что все это как-то неправильно. Но потом, вчитавшись, я понял: все правильно.
    Что еще нравится - непредсказуемость. Открываешь «Новый мир» - и всегда знаешь, чего ожидать. Открываешь «Знамя» - и знаешь, кто будет в следующем номере. А в «Родомысле» - совершенно иначе. Что будет в нем и с ним дальше - этого, наверное, не знает и редакция.
    Еще я заметил, что в 4-м номере больше стало украинских авторов. Хорошо это или плохо? Думаю, что скорее плохо. Эти произведения просто не будут читаться в России.
    Илья Кукулин <литературный критик>. Почему же? Все ж понятно.
    Николай Переяслов <литературный критик>. Вот уже лет десять, как я уехал из Донбасса. Открываю журнал - знакомые имена: Ластовенко, Хаткина, Талалай... Но дальше - абсолютно незнакомые. Если вы делаете журнал только для себя, тогда это понятно, но если вы выходите на простор российской литературы, то надо сообщать об авторе, кто он, из какого поколения. А еще лучше - фотографию помещать, чтоб было ясно, кто пришел...
    Вот вы говорите: ищите авторов. А кого искать? Вот у меня 5 тысяч авторов под рукой. Кто вам нужен? Из Черкасс мне присылали журнал «Новые страницы» - но там понятна концепция: сказать, что в условиях украинского менталитета есть и русская литература. А вы чего хотите? Открывать неизвестную литературу, существующую на пространстве СССР, или, исходя из названия журнала, восстанавливать силы рода донецкого?
    И еще. Мне самому стыдно, что я в первый раз вижу журнал «Родомысл», но если вы существуете не только для себя, а пытаетесь существовать в рамках всей сегодняшней литературы, то, наверное, надо знать, что происходит вокруг...
    Наталья Лясковская <поэтесса>. Мне кажется, что лицо журнала, его специфика, особый стиль не могут сложиться ни с первого номера, ни даже со второго, третьего или четвертого - это дело времени.
    А что касается авторов, которые не хотят печататься, то, видимо, г-ну Яблокову не те авторы попались. Авторы хотят печататься всегда и везде, за деньги и без денег - потому что хотят, чтобы их услышали и прочли.
    А расширение аудитории на Украину естественно. Я не побоюсь сказать, что половина русской литературы в Москве - родом с Украины...
    Ирина Белякова <сотрудник Дома-музея М.Цветаевой>. По Далю, «родомысл» - это «человек, чествуемый как промысл или орудие промысла известного времени, века и поколения». В этой номинации - «родомысл своего века» - был назван Александр I. Ну, понятно: он выиграл войну с Наполеоном, ввел реформу Сперанского, принял Варшаву, Бессарабию... Но если вдуматься, то эту-то роль, быть промыслом своего «времени, века и поколения», всегда брала на себя русская литература. Это потом было сказано, что литература - дело частное...
    Т.Д. Она может на себе эту роль тащить только потому, что она - дело частное...
    И.Б. Слава Богу, мы живем в том времени, когда к нам пришла свобода исповедания и свобода творчества. Потому что только в этой обстановке литература может быть делом частным.
    На вечере выступили также:
    А.Г.Шевченко <сотрудник музея «Минувшие дни»>, узнавший в палеолитической обложке «Родомысла» знакомые ему, как археологу, рисунки и обнаруживший в журнале и вокруг него немало неожиданных совпадений: например, видимую из окна неоновую вывеску - «Русский промысел»;
 & nbsp;  Татьяна Милова <поэтесса> высказалась за более четкое самоопределение журнала, необходимо е, чтобы не потерять свою самобытность;
    В.П.Максимов <издательство «Художественная литература»> отметил информационную насыщенность журнала, но при этом указал на чрезмерную, по его мнению, повторяемость публикуемых авторов (особенно Хаткиной);
    Илья Кукулин <литературный критик> благосклонно отозвался и об идее журнала, и о формах ее реализации.

    Шампанское. Гитара. Стихи.
    Неоновые слова в вечернем окне: «Русский промысел».
                    Разговоры длинные, сумерки пустые...
                    Вся-то ты провинция, степь моя, Россия.
                    И звучит повтором в Жмеринке и Жиздре -
                    Надо что-то делать со своею жизнью.



КОММЕНТАРИИ
Если Вы добавили коментарий, но он не отобразился, то нажмите F5 (обновить станицу).

2007-06-01 15:43:12
Головач Сергей
украина, Киев
Большое спасибо Александру Жданову ЗА его творчество его песни спеты душой и правдой
тел 80672538147 Сергей

Поля, отмеченные * звёздочкой, необходимо заполнить!
Ваше имя*
Страна
Город*
mailto:
HTTP://
Ваш комментарий*

Осталось символов

  При полном или частичном использовании материалов ссылка на Интеллектуально-художественный журнал "Дикое поле. Донецкий проект" обязательна.

Copyright © 2005 - 2006 Дикое поле
Development © 2005 Programilla.com
  Украина Донецк 83096 пр-кт Матросова 25/12
Редакция журнала «Дикое поле»
8(062)385-49-87

Главный редактор Кораблев А.А.
Administration, Moderation Дегтярчук С.В.
Only for Administration