Интеллектуально-художественный журнал 'Дикое поле. Донецкий проект' ДОНЕЦКИЙ ПРОЕКТ Не Украина и не Русь -
Боюсь, Донбасс, тебя - боюсь...

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ "ДИКОЕ ПОЛЕ. ДОНЕЦКИЙ ПРОЕКТ"

Поле духовных поисков и находок. Стихи и проза. Критика и метакритика. Обзоры и погружения. Рефлексии и медитации. Хроника. Архив. Галерея. Интер-контакты. Поэтическая рулетка. Приколы. Письма. Комментарии. Дневник филолога.

Сегодня среда, 09 октября, 2024 год

Жизнь прожить - не поле перейти
Главная | Добавить в избранное | Сделать стартовой | Статистика журнала

ПОЛЕ
Выпуски журнала
Литературный каталог
Заметки современника
Референдум
Библиотека
Поле

ПОИСКИ
Быстрый поиск

Расширенный поиск
Структура
Авторы
Герои
География
Поиски

НАХОДКИ
Авторы проекта
Кто рядом
Афиша
РЕКЛАМА


Яндекс цитирования



   
«ДИКОЕ ПОЛЕ» № 11, 2007 - ГОРОД ВРЕМЯ

Мельников Вилли
Россия
МОСКВА

Донецк как одна из столиц рок-движения



Тем, кто родился позднее середины 1970-х годов, вероятно, нелегко представить время, когда термин «рок-музыка» был в СССР под запретом. Процветавшая в то время официозная молодежно-комсомольская попса заполняла собою теле- и радио-эфиры, и даже те полу-или же полностью подпольные команды, что сочиняли и исполняли композиции с откровенно роковым привкусом, ради элементарного выживания были вынуждены называться «вокально-инструментальными ансамблями» — ВИА. Однако, эта аббревиатура непостижимо совпала с латинским «via» — «дорога, путь». И действительно, ВИАшные времена стали для отечественных рок-музыкантов тропою, приведшей в реинкарнацию рок-групп и эпоху, когда стало неопасным для жизни так себя величать. Впрочем, самые стойкие из этих музыкантов данную эпоху во многом приблизили, хотя и не все ее пережили. Прекрасно помню, как, призвавшись в армию в июле 1984 года, отмеченного одним из пиков гонения на рок-культуру в СССР, я вернулся домой в январе 1986-го и с радостным недоумением стал разглядывать расклеенные по стенам московских домов ксерокопии от руки сочи ненных афишек форматов А4 и А3 с объявлениями: где, когда состоится очередной рок-сейшн. Считалось большой удачей, если удавалось договориться с администрацией какого-либо ДК и ЖЭКовского центра досуга.

 

 

 

 

Одна из упомянутых афишек привела меня в середине 1987 года в двухкомнатную квартиру на Ярославском шоссе, близ платформы «Лосиноостровская», на рок-вечер, продлившийся до пяти утра. Своими ни на что не похожими песнями-эпосами потрясал Александр Башлачев — легендарный рок-бард, покончивший с собой в феврале 1988 г. Придуманным им понятием — «Время Колокольчиков» — историки отечествен ной рок-музыки теперь привычно именуют 1980-е годы…

Но роль пассивного зрителя на флэтушниках меня устраивала недолго, и я нырнул в процесс их организации. Для меня, только что более года отвоевавшего в Афгане, участие в рок-движении стало во многом спасительной аутотерапией. Каждый квартирник записывался на многоканальный магнитофон, а я аккуратно вёл фотохронику. Не представляю, где теперь эти аудиозаписи, но фото-негативы той фантастической поры у меня хранятся. Довелось мне организовывать первые московские сэйшена ставших позже известными Славы Задерия (группы «Алиса» и «Нате!»), Ольги Арефьевой (группа «Ковчег»), Рады Цапиной (группа «Терновник»), питерских рок-бардов Кирилла Комарова и Вадима Курылева, дальневосточного Неистового Ника Рокнролла, чью первую, еще виниловую, пластинку впоследствии я и фото оформил (альбом «Покойный Мень»).

Именно на этих флэтушниках судьба свела меня с другими рок-энтузиастами, часть которых, как и я сам, уже давно, дождавшись очередной заветной ночи с пятницы на субботу, настраивались на радиоволну лондонской Би-Би-Си и вслушивались, продираясь сквозь скрежет глушилок, в иронично-добрый, ставший родственным голос Севы Новгородцева: «Привет, ребята! Сегодня — обзор синглов за истекший отчетный месяц. Прошу в случае чего не жаловаться на меня в Лондонский филиал ВКП(б), если не поставлю «Модерн Токинг»: ведь название этого дуэта, как известно, является лишь

 

 

 

 

 

 

 

 

калькой с русского «в морду — током», поэтому я не вправе подвергать вас такому нарушению правил техники безопасности. Ну не слушать же вам меня, нацепив на уши резиновые перчатки!.." Передача «Рок-ПоСевы» с ее появления в 1978 году была — и во многом до сих пор остается — отдушиной в эпоху того рок-информационного голода. Мне не кажется, что ситуация слишком поменялась: тогда кляпы были идеологическими, а сейчас намного более непрошибаемые — коммерческие. Что же, всему свое время…

Неповторимость и авторская уникальная манера Севы Новгородцева преподносить то, что вообще-то можно прочесть в различных рок-энциклопедиях, впрочем, в те времена недоступных в Союзе, быстро превратили его радиоэфиры в психологические отдушины-оазисы. Их конспектировали и/или делали магнитофонные записи. Выданные Севой Борисовичем авторские речевые приколы и парадоксы сразу становились разговорными идиомами среди постоянных слушателей его программ, и по ним они могли легко определить друг друга, еще не познакомившись. Так «Рок-ПоСевы» становились своего рода домашним эсперанто, сдруживая людей самых разных возрастов и профессиональных ниш. Было у этих передач и «семейное» название: «В Рабочую Полночь», и если один завсегда-слушатель хотел пожелать другому не заснуть до начала очередного эфира, то произносил

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

как обмену рок-информацией,

 будь то сама музыка или 

биографии групп и солистов,

так и товарищеской переписке

с рассказами о жизни —

 адресата и места, где он живет. Был оглашен адрес подавшего идею — и его захлестнул девятый вал писем, заметьте, бумажных: про Интернет тогда еще не слыхали. Разумеется, это не могло пройти мимо внимания госбезопасности, но перестройка быстро набирала скорость (или, говоря более расхожим в то время словом — ускорение!..), и всё ограничилось скептической статьей в главной в Карельской АССР газете «Петрозаводская Правда», где

А. Фёдорова обозвали «Мед вежьегорским фюре- ром». Он же предложил и название-аббревиатуру для нарождавшейся организации: НОРИС, что расшифровывалось как «Независимый Объединенный Рок-Информацион ный Синдикат». Были установлены символические взносы, впрочем, достаточные для выпуска ксероксного бюллетеня «Новгородцева Дружина», содержавшего контактные адреса НОРИСменов и краткие сведения о самых интересных нововышедших рок-альбомах, — на Западе и в Отечестве. Для удобства связи вся Совдепия была условно поделена

 

 

 

 

 

 

 

на 20 НОРИС-регионов. Так, например, Карелия, Ленинград, республики Балтии и Калининград (Кёниг) были Первым регионом; Москва и прилегающие области — восьмым; Донецку и области был присвоен код пятого; а служащие в Армии составили 20-й регион.

И вот в середине декабря 1988 года на квартире ярого почитателя Севы Новгородцева — Игоря Гаращенко, москвича по жительству и одессита по рождению, — состоялась учредитель ная НОРИС-вече ринка. Как выяснилось позже, это произошло чуть ли не в один день с основанием группой московских поэтов «Ордена Куртуазных Маньеристов». Когда один из них — Вадим Степанцов — собрал стёб поп-рок-группу «Бахыт-Компот» (гастролировала в Донецке в 1992 г.), ее менеджером одно время был Андрей Кочебин — член Московской штаб-квартиры НОРИС, женившийся на донецкой НОРИСменке Людмиле Черноморовой. Она успешно вела секцию группы «Led Zeppelin». Здесь настало время сказать, что в НОРИСе быстро определились ведущие секций по всем направлениям в рок-музыке. У этих молодых людей концентрировалась вся информация о разных группах и солистах, какую эти ведущие ока зались в состоянии достать, и затем рассылали всем интересующимся, в основном бесплатно, но в обмен на еще неизвестные им сведения и записи. Необходимо отметить, что 5-й — Донецкий регион был одним из самых активных в НОРИСе. Здесь выходил свой рок-

 

 

 

 

перекочевала в городской парк, к прудам, где Лада Кузьменко объявила: «Кто позволит себе скотство-сходство с Джоном Бо- нэмом образца 1980-го года, того выгоним со съезда и из НОРИСа! А я созвонюсь с параллельным миром и одолжу у Джима Морри- сона его легион ящериц, которыми затравлю нарушителя, — полтер- гейст ему в одно место!.." (Для справ- ки: Джон Бонэм — барабанщик Led Zeppelin, умерший осенью 1980 г. от сверхдоз алкоголя и наркотиков; «The King of Lizards» («Король Ящериц») — музы кально-поэтическая мифология Дж. Мор рисона).

И действительно: банальной пьянки на природе не допустили. Всё перешло в танцы и знакомства, когда, бродя между деревьями и вслушиваясь в пение развешанных по сучкам магнитофонов, каждый выбирал, под какую группу или сольный вокал ему сейчас хочется по- танцевать или же просто посидеть-подумать. Региональный Донецкий съезд увенчался не- жданным конкурсом красоты «Мисс Донец- кий НОРИС-регион — 90». Победительницей признали принцессоподобную, чем-то похо- жую на выдающуюся английскую рок-певицу и ком по зитора-мультистилиста Kate Bush, 16-лет- нюю Оксану из Мариуполя (в то время — Жда- нов).

Согласно психоделическим традициям, происходящим из Сан-Франциско эпохи «Summer Of Love» (1967 г.), девушка, избранная Королевою Праздника (в кельтской традиции — «May Queen»), должна выходить к людям из ближайшего водоёма обнажённой. И вот под восторженные аплодисменты из пруда в образе Наяды-нимфы медленно вышла на берег нагая юная роскошногрудая Оксана и под кас- сетное звучание гимна «Лета Любви» «When you’ll come to San-Fran cisco…» в исполнении Скотта МакКензи из- ящно станцевала перед участниками слёта. После этого выяснилось, что одежду Донецкой Мисс-НОРИС кто-то похитил. Оксана пожала плечами и быстро сочинила себе

 

 

 

 

 

юбочку из ивовых ветвей. Одежду ей вернули лишь с наступлением сумерек… Делегированный на этот съезд один из Московской штаб-квартиры НОРИС впечатлился происшедшим настолько, что в отчёте о том, как он израсходовал выделенные ему командировочные, обозначил деньги, потраченные на незапланированную водку: «Мо ральнодушевные расходы»!..

По данным на лето 2000 г. Лада числилась активисткой сети «Гербалайфа» на Украине. Секцию группы «Jewdas Priest» курировал Виктор Адрага. Эта специализация оказа- лась, по его же выражению, провиденциальной: ныне он — священник в Северодонецке (Луганская область). Для тех, кто не дружит с ан- глийским, уточню: «priest» означает «священнослужитель».

А в самом Донецке процветала народная рок- топонимика. В уста статуи шахте- ра, протягивающего въезжающим в город кристалл антрацита на стрелке улиц Артема и Универси- тетской, вкладывали тираду: «Вот что останется от тех, кто попыта- ется ввезти в наш город попсу!». Памятник товарищу Артему был известен как «В поисках певицы Мадонны».

Бюст Пушкина на одноименном бульваре величали «Джимми Хендриксом», как и весь бульвар. Что и говорить, великий поэт получился и в самом деле на редкость похожим на не менее великого виртуозного гитариста!.. Кстати, если вспомнить некоторые методы

 

 

 

 

 

 

 

 

Каббалистической нумеро- логии, то при сложении цифр числа 143 — столько лет разделяет годы гибели обоих (1837 и 1970), — получается 8, в таких случаях трактуемая как двойное зеркало, посмотревшись в которое, оба ушедших с Земли становятся друзьями в другом измерении. А вдруг Джимми вовсю пишет музыку на стихи Александра Сергеевича ТАМ?..

Среди «Таркус"овцев было принято говорить о встрече на пустынной площади перед универсамом «Белый лебедь»: «Стрелкуемся на Лебединой Лысине», а о свидании в Доме Книги на улице Артёма договаривались: «Обнимемся в Переплёте!» Кварталы старой Юзовки назывались «The Steppenwolves’Blues»

— «Блюз Степных Волков» или же «Ритм-энд-Блюзовка». Аббревиатура ДМЗ расшифровывалась как «Дом Музыкальных Зроблений» или «Джим Моррисон Злится». Районы, прилегающие к улице А. Матросова и площади 26 Бакинских Комиссаров, кодировались как «Амбразуры, накрытые Бакински ми матрасами». Назначить встречу у одного из корпу- сов университета (на улице его же име- ни) звучало: «Побачимся у Трёх „У“» («У Умывающихся Умов»), а напротив входа в магазин грампластинок, находившегося близ Института угля, — «Вдохнём Ветерок в Уголёк». Лично у меня — самая благодар- ная память об этой дискарнице: в ней я не раз покупал пластинки рок-групп из тог- дашних соцстран, что очень выручало. Ведь в Москве такие диски сметались с прилав- ков мгновенно!..

Возле Пушкина-Хендрикса было одно из излюбленных мест встреч донецких

 

 

 

 

 

 

 

 

групп и певцов. А после всего переговоренного рок-колекторы, примыкавшие к НОРИС, отправлялись в так называв- шийся «Таркус-флэт» — однокомнатную квартиру на первом этаже барочной-де- вятиэтажки в переулке Бизе, служив- шую своего рода гостиной для друзей по рок-интересам. Здесь никогда не кон- чались чай, вино и кондитерские вкус- ности.

Хозяевами-странноприимцами были невенчанные супруги, фамилии которых представляли собою хмельной смысловой унисон: Вика Кириченко и Серёжа Наливайко, на «Таркусе» из- вестный также как «Профессор». По приходившим в определенное время завсегдатаям можно было определять, который час. Одним из самых колоритных был Криденс — как видно из прозвища, большой любитель группы Джона Фогерти. Криденс приходил ровно в 10 вечера, и откланивался точ- но в 1 час ночи, если у него еще хватало равновесия поклониться.

К 15 часам вваливалась непреклонная бойцисса против урлы Женя-Котлета, родом из Харькова. Смешав чёрный, зелёный и какой-то синеватый чаи, она мед- ленно пригубляла сей антидепрес сант и, нацепив наушники, ставила пластинку группы «Зоопарк». Под митинговое пение Майка Наумен ко Женя скандировала синхронно с ним: «Кто слушает АРАБЕСКИ и ОТТАВАН… У кого крутые подруги, за которых не дашь и рубля, кто не может связать и двух слов, не сказав между ними „бля“… Это гопники!

Они мешают мне жить!..». Тогда, в августе 1990-го, Женя только что

 

 

 

 

 

 

 

 

Доценко начинал петь в но- мерном порядке арии из аль- бомов «Гражданской обо роны», ненавязчиво, но неуклонно за- глушаемые ведущей донецкой Лед-Цеппелинисткой Людмилой Черноморовой, воспроизводившей вокал Роберта Планта в женском варианте. Люду называли иногда «Блэкморова», но чаще — «Крусе- лямбра», по знаменитой композиции «Carousel Ambra» с пластинки Led Zeppelin «Phisical Graffitti» (1979). Людмила уже несколько лет живет в Израиле…

Именно на «Таркус-флэте» мне довелось встречать новый 1991-й год, уже под утро спасая методами отрабо- танной в Афгане акупунктуры Серёжу- Профессора, переусердствовавшего с «ве- сёлостями» вплоть до остановки сердца. Тогда его спасти удалось…

Но не следует думать, что встречи НО- РИСовцев неизменно сводились к дружеским пьянкам. Те, кто рассматривает их как само- цель, поистине вездесущи! Но, к счастью, не- везде-несущи. Главными смыслоносителя ми на наших встречах были именно желающие обме- няться музыкой, своими взглядами на неё, под- ружиться и даже влюбиться. Последнее как раз и произошло со мной, когда 4 июля 1990 года я по- знакомился с девушкой-НОРИСменкой, приехав- шей в Москву на 2-й НОРИС-съезд. Алёна оказалась фанаткою Led Zeppelin и прибыла — откуда? — пра- вильно: из Донецка. Той же осенью-зимой она факти- чески стала моею женой, и в одном из выпусков «Рок- Посевов» Сева Борисович поздравил нас всеэфирно. Но вскоре Алёна «ощутила, что увлеклась, но не полю- била» (её слова).

Посему история эта закончилась для меня, мягко говоря, далеко не радужно. Зато этот жиз- ненный перекат открыл мне Донецк — город мистическо- сталкерский в самом Стругацко-Тарковском понимании этого слова, представляющийся мне неким гигантским ландшафтным верлибром. Занятно, что последний перед

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

более, чем 13-лет ним перерывом мой приезд в Донецк (рубеж июня/ июля 1991 г.) был визитом на Конгресс русских верлибристов, т. е. по- этов, пишущих верлибром — свобод- ным стихом, не признающим рифм, постоянства размеров, но отличающим- ся высокой смыслоёмкостью, — но это уж в меру таланта автора. Однажды мне и по- думалось, что самые невесёлые повороты жизни можно преодолевать, рассматривая их как черновики к будущим верлибрам…

Но вернёмся в НОРИСу. Я начал со 2-го съезда. Он проходил в Москве и Подмоско- вье (в районе станции «Опалиха» по Рижскому направлению) с 5 по 8 июля 1990 г. 1-й съезд — по-НОРИСовски «Июлька» — состоялся ровно за год до того, в ближнем Подмосковье, недалеко от платформы «Булатниково» (по Павелецкому направлению).

Но это были дни, когда перепи- сывавшиеся по новорожденной НОРИС-сети рок- проводники впервые увидели друг друга и наметили совместные действия. 2-я же Июлька, совпавшая с 50-летием Севы Новгородцева, оказалась самой триум- фальной. Был зафрахтован теплоход; в него погрузились прибывшие из самых разных краёв Союза НОРИСмены и НОРИСгёлы, возглавляемые Севой и его тогдашней

 

 

 

 

 

 

 

супругой, шотландской актрисою Карен Крэйг (в НОРИСе её величали Карин- ной Арчибальдовной). Трудно подобрать аналогичный пример такого взаимо- понимания (а не взаимоподминания!) внутри весьма разношёрстной ком- пании.

Здесь можно было наблюдать, как о чем-то запевают дуэтом хэви- металлист и поклонник электронной музыки в духе «Tangereen Dream»; как обсуждают последние рок-новости фаны групп DOORS и QUEEN, обыч, но известные как непримиримые про- тивники; как взъершенный сторон- ник жёсткого панк-рока восторженно целует руки и колени ангелоподобной девушке, слушающей исключительно барокко-фолк с кельтским уклоном… Заплыв по Москве-реке длился с по- лудня до восьми вечера, а после все отправились в приготовленный под Москвою палаточный лагерь, где при свете костров Сева устроил вечер во- просов/ответов, позже прозвучавший по Би-Би-Си. Особенно оттиснулись в памяти лаконичные определения Севой его отношений к известным личностям. Так, на вопрос: «Как ВЫ оцениваете Александра Градского?», Всеволод Борисович поставил точ- ный диагноз: «Я уважаю Градско- го за то, что он — отец московского рока и ещё там чего то, но не люблю его за надменно-высокомерное от- ношение к людям вообще и к кол- легам в частности: у него опреде- лённо нет оснований на подобный нарциссизм».

Узнав моё пристрастие к языкам, Сева заметил: «А правда, ин-

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

«Зареченский» вырубила электропитание… А на следующий день Сева и Карэн отбыли в Ленинград — родной Севин город, где он не был с 1975 года, когда ре шил остаться на Западе.

Впоследствии состоялись две Июльки в Питере (1991–92 гг.). Я уча- ствовал в 3-й, в 91-м. Всё свелось в основ- ном к дружеской гулянке на берегу озера на Карельском перешейке, и лишь самые стойкие не забыли выпасть из реальности, чтобы во всем известное время включить подвешенный на ветку сосны радиоприём- ник, настроенный на Би-Би-Си и едва не пре- вратившийся в экзотическое десертное блюдо «Панасоник-гриль»: прямо под этой веткой раз- вели костёр в традициях святой инквизиции… А спустя год, в июне 92-го в Питерском Дворце Молодёжи очень спокойно прошелестел концерт, ведомый Севой Борисовичем, с участием групп «Ва- Банкъ», «АукцЫон».

Известный вокалист последнего — Олег Гаркуша — почитал свои запредельные стихи (вне выступления группы), и это впечатлило большую часть зрителей силь- нее, чем все сыгранные до того композиции. Ну, а когда до сцены добрался К.Кинчев, тогда ещё не впавший в клини- ческое православное неофитство-Богобоязвенничество,

 

 

 

 

 

 

со своей «Алисой», то почти успевшие задремать фаны Кости, восторженно путая сон и явь, едва не снесли кры- шу Дворца, будто им было мало своих «крыш» — давно снесённых… Пришлось знаменитому патриарху отечественных битломанов Николаю Васину высту- пать как миротворцу с повествованием о проекте храма Джона Леннона.

Устройство обоих питерских съездов возглавлял шеф Петербургско го филиала НОРИса Денис Новиков, любивший повторять: «Мы с вами, рок- ребята, ещё устроим Мерлизонский балет и Маппет-шоу!» После того, как НОРИС стал историей, Дениса заели частые депрессии и безуспешные по- пытки утопить их в крепких мозгора- створителях. Он умер летом 1998 г.

В июле 1993 г. свершился по- следний, 5-й съезд НОРИС. Мой прия тель, выбравшийся на этот слёт под Нижний Новгород, сообщил, что рассказывать по большому счё- ту уже не о чем: «Да так: посидели, покурили, попили, попели. Подве- дение итогов свелось к выяснению: сколько девушек за три дня Июльки потеряли невинность!.." Послед- ний, Нижегородский съезд прошёл больше по инерции. Все понимали, что НОРИС свои задачи выполнил, и притом довольно ёмко, и бес- шумно прекратил существование, войдя в плотные слои сгущающейся пиратско-коммерческой атмосфе- ры. Впрочем, разброд в составе Мо- сковской штаб-квартиры НОРИС наметился задолго до этой тихой кончины.

Разорвав официально контакт с автором всей идеи — Шу-

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

дали мне понять, что поддерживать контакт со мною и дальше они не рвутся. В составе Московской штаб- квартиры я ведал отделом междуна- родных связей, в силу своего полиглот- ства имея возможность списываться с рок-фан-клубами разных стран на их язы- ках. И к тому же вёл секцию рок-музыки латышской, венгерской, немецкоязычной (ГДРовской) и Скандинавских стран. Но про- исшедшему отторжению почему-то не удивился. Просто при отмирании сдерживающих факторов некоторые психологические сорта людей будто сбрасывают маск-халат и… остаётся одна лишь голая маска. А что может быть её мертвее?..

С Севой Новгородцевым мы поддерживаем пе- реписку до сих пор. А в июне 2002 года он даже выта- щил меня на Би-Би-Си — в прямой эфир 50-минутной передачи «Сева-оборот». После того, как я в режиме «non- stop» в течение шести минут прочитал отрывки из своих разноязычных стихов, Сева с улыбкою объявил: «Уважае- мые радиослушатели! Вынужден напомнить, что в эфире — всё-таки Русская Служба Би-Би-Си!..»

…Уверен: какие бы события и со-Бытия ни уходили в прошлое, тот, кому они по-настоящему дороги, всегда в силах прод- лить их — лично для себя и до тех пор, пока он ещё ходит по Земле.

 

 

Вилли МЕЛЬНИКОВ

1 мая 2005 года, Москва, Печатники



КОММЕНТАРИИ
Если Вы добавили коментарий, но он не отобразился, то нажмите F5 (обновить станицу).

Поля, отмеченные * звёздочкой, необходимо заполнить!
Ваше имя*
Страна
Город*
mailto:
HTTP://
Ваш комментарий*

Осталось символов

  При полном или частичном использовании материалов ссылка на Интеллектуально-художественный журнал "Дикое поле. Донецкий проект" обязательна.

Copyright © 2005 - 2006 Дикое поле
Development © 2005 Programilla.com
  Украина Донецк 83096 пр-кт Матросова 25/12
Редакция журнала «Дикое поле»
8(062)385-49-87

Главный редактор Кораблев А.А.
Administration, Moderation Дегтярчук С.В.
Only for Administration